Субсидиарная ответственность: новые тенденции и проблемы

Наталья Ключевская

alphaspirit / Depositphotos.com

В рамках Петербургского международного юридического форума 
9 ¾ «Вакцинация правом», информационным партнером которого является компания «Гарант», состоялась дискуссионная сессия на тему: «Ответственность бизнеса: убытки, субсидиарная, уголовная». Часть выступлений была посвящена рассмотрению современных тенденций и проблем субсидиарной ответственности.

В частности, партнер практики по разрешению споров Bryan Cave Leighton Paisner (Russia) LLP Иван Веселов обозначил главные признаки субсидиарной ответственности:

«вечный характер» – субсидиарная ответственность не подлежит списанию и подлежит наследованию вплоть до выплаты всей причитающейся суммы;
размер ответственности – все непогашенные долги должника;
сложность опровержения установленных презумпций.

Также эксперт остановился на субъектах субсидиарной ответственности. «Если коротко отвечать на вопрос, кто может быть привлечен к субсидиарной ответственности, то ответ – все, любой и каждый», – подчеркнул он. Для привлечения к субсидиарной ответственности достаточно соответствия двум критериям: наличие фактической или юридической возможности оказывать воздействие на принимаемые должником решения; наличие причинно-следственной связи между действиями или бездействием привлекаемого к ответственности лица и несостоятельностью должника. Должность, роль и прочие формальные признаки здесь значения не имеют. Это могут быть и сотрудники «первой линии» – бенефициар, руководитель, участники должника, и иные лица – юрист, бухгалтер и т. д.

Причем необязательно указанные лица должны быть контролирующими должника лицами – Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 г. № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – Постановление) введена еще одна категория подлежащих субсидиарной ответственности лиц – соучастники. Речь идет о тех, кто не своим решением повлиял на должника, а по указанию контролирующего должника лица способствовал причинению ущерба компании, которое впоследствии привело к ее несостоятельности. Судебная практика относит к последним номинальных директоров, контрагентов, которые извлекли прибыль из причинившей ущерб должнику сделки, несовершеннолетних детей, которых иногда используют для вывода имущества и создания искусственной схемы для ухода от кредиторов.

Может ли кредитор, обладающий правом на присоединение к заявлению о привлечении к субсидиарной ответственности, поданному вне рамок дела о банкротстве, не реализовавший это право, в последующем предъявлять требования к тому же контролирующему должника лицу по тем же основаниям? Ответ на этот вопрос можно найти в «Энциклопедии решений. Корпоративное право» в системе ГАРАНТ. Получите полный доступ на 3 дня бесплатно!

При этом эксперт напомнил, что для привлечения к субсидиарной ответственности суды должны исходить из того, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства (п. 19 Постановления). Здесь следует учитывать положения ст. 61.20 Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», из которой следует, что если сделка не являлась причиной несостоятельности должника, то контролирующее должника лицо возместит только реальный ущерб, который причинен такой сделкой.

В свете рассматриваемой темы проблемным остается вопрос поиска ответственных лиц. В данном контексте интерес у юристов вызывает недавнее решение ВС РФ, выраженное в Определении СК по экономическим спорам ВС РФ от 29 апреля 2021 г. № 307-ЭС20-22954 по делу № А26-8852/2019, в котором отмечено, что конкурсный управляющий для целей реализации своих полномочий вправе запрашивать сведения о родственниках контролирующего должника лица как потенциальных бенефициаров выведенного из компании имущества. «Для проведения полноценного анализа финансово-хозяйственной деятельности должника, в том числе его сделок, причин банкротства управляющий должен, помимо прочего, располагать информацией о родственных связях контролирующих лиц. Эта информация требуется управляющему для осуществления возложенных на него обязанностей», – отметил Суд, ссылаясь на абз. 7 п. 1 ст. 20.3 Закона о банкротстве, позволяющий арбитражному управляющему запрашивать у государственных органов и органов местного самоуправления сведения, необходимые для проведения процедур банкротства.

По мнению Ивана Веселова, такой широкий подход нивелирует значение юридического лица как обособленного имущества, опосредующего участие в бизнесе. «Если действовать такими широкими мазками, то никакой разницы между индивидуальным предпринимательством и действием через юридическое лицо не остается», – считает спикер. Хотя прогосударственный подход «суровые времена требуют серьезных решений» он поддерживает как необходимый для наведения порядка в бизнесе.

При этом с положением контролирующих должника лиц в сегодняшней процедуре банкротства эксперт категорически не согласен. Напомним, ВС РФ придерживается позиции, согласно которой контролирующие должника лица могут участвовать только в своем обособленном споре по привлечению к субсидиарной ответственности (например, Определение ВС РФ от 12 марта 2021 г. № 305-ЭС18-9378 по делу № А40-69692/2017). «Такое лицо связано по рукам и ногам и является, по сути, пассажиром поезда, несущегося в пропасть, ни за стоп-кран дернуть, ни сойти на ближайшей станции он не может», – отметил эксперт, призвав оперативно решить эту проблему. Он подчеркнул, что поскольку банкротство проходит в рамках состязательного процесса, каждая из сторон должна иметь все возможности состязаться.

В свою очередь, партнер юридической фирмы «Кульков, Колотилов и Партнеры» Николай Покрышкин остановился на проблеме задвоения субсидиарной ответственности и иных обязательств контролирующих должника лиц. Ключевой идеей его выступления стала идея о нарушении в практике, связанной с банкротством, принципа недопустимости двойной ответственности одного лица за одно и то же правонарушение. Задвоением эксперт считает двойную защиту одного и того же экономического интереса одного лица против другого лица, то есть взыскание с одного и того же лица разными способами правовой защиты денег в счет компенсации одного и того же экономического интереса (например, взыскание убытков или материальный ущерб в рамках уголовного дела и привлечение к субсидиарной ответственности, несмотря на то что экономический интерес в этих делах один и тот же).

В частности, риск задвоения обязательств контролирующего должника лица имеется в случае предъявления: субсидиарной ответственности, убытков, материального ущерба должнику по гражданскому иску в уголовном деле, материального ущерба кредиторам по гражданскому иску в уголовном деле; исков по поручительству и последствиям признания сделок с должником недействительными. При этом первая группа требований имеет зачетный характер, на что указал ВС РФ в своем Определении СК по экономическим спорам ВС РФ от 3 июля 2020 г. № 305-ЭС19-17007 (2) по делу № А40-203647/2015. Но на практике часто происходит не зачетное снижение суммы требований, а полный отказ в удовлетворении требований о субсидиарной ответственности, предъявляемое после взыскания убытков.

Задвоение проявляется и при предъявлении требований к лицу как к контролирующему должника (вред, деликтные требования), и требований из поручительства. Кассационные инстанции не раз высказывались, что факт привлечения к субсидиарной ответственности никак не мешает предъявлять иски, вытекающие из поручительства, и наоборот. «Через такое задвоение можно использовать неплохой механизм для доминирования в реестре требований кредиторов лица, контролирующего должника», – отмечает эксперт. И приемлемых решений этой проблемы на практике пока нет.

Задвоение встречается и в ситуации с группой компаний – материнская и дочерние компании, когда размер субсидиарной ответственности или убытков может превысить объем отчуждаемого актива организации. «Проблема задвоения требований встречается постоянно, практически в любом банкротном процессе и может быть использована, с одной стороны, кредиторами, которые могут получить двойное удовлетворение, с другой стороны, бенефициарами, контролирующими должника, и иными связанными лицами для того, чтобы попробовать предрешить потенциальные требования управляющего, кредитора и т. д. за счет умышленного проигрывания ранее небольших процессов или выигрывая их на малые суммы, блокируя дальнейшее взыскание», – подытожил Николай Покрышкин.

Подводя итог дискуссионной сессии, партнер юридической фирмы «Рустам Курмаев и партнеры» Дмитрий Горбунов отметил, что обсуждение является не констатацией плохой ситуации в нашей стране, а скорее констатацией того, что «роль юристов возрастает, в том числе в рамках поддержки бизнеса, консультаций и в конечном итоге – спасения в определенных сложных, кризисных ситуациях».